В логове Тёмных[СИ] - Валерий Иванов

Самым надежным, но и самым сложным, был третий вариант. Он предусматривал замену субъектов транспортировки. Я должен был отбыть в имперский ярус вместо одного из обозников. Каким образом его осуществить, я еще не решил - здесь придется импровизировать. Смертоубийство, конечно, исключалось. Но существовали такие старые и надежные методы, как подкуп или временное обездвижение кого-то из членов обозного экипажа.

Старейшина вовсю развернулся с торговлей самогоном и подумывал послать гонцов в другие становища яруса с рекламой крепкого зелья и заключением с тамошними торговцами договоров его поставки.

Я оставил ему пятьдесят золотых горошин, передав их завернутыми в плотную ткань Тилне и взяв с нее слово, что она отдаст сверток мужу только на следующий день. Это было, более чем щедрое возмещение убытков Мальена за полное обрушение рынка самогона, ведь я, с отъездом, собирался полностью разрушить свою потайную пещеру. Кроме того, я хотел поблагодарить старейшину и его семью за очень доброе ко мне отношение.

С самого утра обитатели становища принялись выносить кипы тканей и складывать их штабелями у порога своего дома. Это был верный признак приближения момента прибытия обозников, и я затаился за обломками известняковой породы, валявшимися подле каменоломни. Мое бинокулярное зрение было настроено прямо на цельнометаллический куб, выполнявший функции транспортала.

Пригревшись под лучами двух дневных светил, я задремал и чуть не прозевал выход обозников. Лишь какое-то шестое чувство толкнуло меня в бок, я встрепенулся и увидел, как лицевая часть куба стала уходить под землю, открывая его черный зев. Значит, транспортал закрывался металлической плитой, управляемой подъемным механизмом.

Из черноты появился высокий сутулый человек и внимательно огляделся вокруг. Мне даже показалось, что мы встретились глазами, хотя из-за расстояния это было невозможно, и я инстинктивно прикрыл глаза. Не увидев никакой непредвиденной опасности, человек прокричал команду и из куба вывалились все остальные обозники. Их было четырнадцать человек, не считая старшего, который выходил первым. На всех была одинаковая темно-серая униформа: комбинезоны, поверх которых были накинуты короткие куртки, а на головах кепи с длинными квадратными козырьками.

Они размялись, потряхивая руками и ногами, после чего последовала новая команда сутулого. Тотчас половина скрылась внутри куба и через некоторое время эта семерка вновь показалась, толкая перед собой вместительные двухколесные тележки. Теперь уже внутри скрылся старший и появился оттуда с увесистым кожаным мешком, который нес на плече.

-Деньги для расчетов с тканщиками, - догадался я.

Он сбросил мешок в одну из тележек и достал из кармана комбинезона черную квадратную коробочку, наподобие телевизионного пульта. Я немедленно увеличил кратность еще в два раза и сконцентрировал свое зрение на ней. Коробочка имела три разноцветных кнопки, расположенные равнобедренным треугольником самым острым углом вниз. Вверху на одной линии находились синяя и зеленая кнопки, а внизу желтая. Старший обозник нажал на синюю кнопку, и плита медленно вылезла из-под земли, закрывая вход в куб.

Логично было предположить, что зеленая кнопка открывала вход. При помощи желтой, вероятно, запускался механизм перемещения на другой ярус. Какой-нибудь поезд, а может скоростной лифт.

Старший подождал пока плита полностью стала на место, и махнул рукой в сторону селения. Вереница тележек по одной из радиальных улиц двинулась в сторону центра селения. Возле каждого дома в тележки загружались кипы ткани и сутулый, исполнявший по совместительству обязанности казначея, производил расчет с владельцами кип.

Все тележки были наполнены, не пройдя и треть улицы, и обоз тронулся обратно к транспорталу, где внутри была произведена его разгрузка. И так они мотались туда-сюда до самого вечера. Причем каждая тележка обслуживалась парами. Один из обозников тащил ее за собой, а другой сзади помогал, придерживая одновременно, кипы, чтобы они не упали на землю. Лесом я подобрался поближе к кубу и при одной из разгрузок, включив режим невидимости, проник внутрь транспортала вместе с суетившимися обозниками. Так и есть - здесь был лифт. Но он был размером с куб, стоявший наверху и всего лишь опускал под землю еще метров на пять вниз.

А там было что-то типа прихожей и две двери, одна из которых вела в громадный полупустой зал с тремя рядами металлических контейнеров, а другая в небольшую каморку с двумя плотно стоящими рядами кресел. В этих помещениях абсолютно все было сделано из неизвестного мне металла: пол, стены, потолки, кресла, любые мелкие детали их убранства. И все. Никаких элементов, присущих управлению техникой - там, всяких встроенных пультов, клавиатуры, экранов, рычагов, рулевых колонок и тому подобного. В большом зале и складывались прямо на пол, вплотную друг дружке, привезенные кипы тканей.

А контейнеры были вывезены к центру селения. Позже я увидел, что там, рядом с трактиром, стал работать импровизированный магазин под открытым небом. Внутри открытых контейнеров, прямо на стеллажах, лежали всякие товары, начиная от кип предметов одежды и заканчивая сельскохозяйственными орудиями. Кроме того, лежали груды всякой бытовой и хозяйственной мелочевки - своеобразный минимаркет "Тысяча мелочей".

Первый вариант проникновения на ярус отпадал, поскольку я не имел пульта управления, а управлять изнутри было нечем. Возможно, оба помещения были вагонами, которые тащил локомотив, находившийся где-то впереди. Изучать, собственно, было нечего, да и время режима невидимости поджимало, и я выскочил назад.

По моим расчетам работы в становище тканщиков у обозников было дней на пять, не меньше. Еще пару дней они потратят на доставку в транспортал добытой рудокопами руды. Время обдумать дальнейшие действия у меня было.

Вечером трактир был набит до отказа, еще и очередь снаружи образовалась. Местные пропивали деньги, полученные от продажи заготовок ткани. Ну, а приезжие впервые познакомились с егоровкой и надо сказать самогон им пришелся по вкусу. Точнее, не по вкусу, который был все же горьким, а по своим постприменительным ощущениям коварного крепкого алкоголя. Из чего я сделал вывод, что и на главном имперском ярусе высокоградусных хмельных напитков не существовало. Следовательно, и там можно наладить производство самогона. Или запатентовать мое изобретение, а затем продать тамошним крупным дельцам, чтобы не возиться с продажей самому.

Обозники не чурались селян, которые подходили к ним и охотно делились столичными новостями. Правда, как выяснилось позже, хоть и проживали они в столице, но знали очень немногое. Как и было заведено, Мальен в одни руки больше одной порции самогона не отпускал даже обозникам, хотя те и просили об этом. Впрочем, стаканчика егоровки вкупе с парой кружек местного эля хватало для нужных ощущений любому здоровяку, а их среди обозников не наблюдалось.

Я же внимательно присматривался к приезжим. Мне нужен был обозник, похожий на меня хотя бы ростом и фигурой. Двое из них по этим параметрам подходили, а один даже отдаленно напоминал чертами лица меня. Но сходство было слабеньким, и уж, конечно, остальные враз опознали бы чужака. Но у меня и на это существовали свои контрмеры…

Как вы уже догадались, я выбрал третий вариант плана. Второй не подходил, так как кипы складывались вплотную - еще и задохнешься, пока доберешься до имперского яруса. В течение какого времени проходит переезд в другой ярус я понятия не имел.

Выбранный мной обозник, к тому же, буквально пожирал Эмату глазами. Веселая толстушка ему явно нравилась, если не сказать больше, и он замирал, когда она появлялась в зале трактира. А уж, когда дочь трактирщика приносила ему заказанное, бедняга впадал в полное оцепенение, неподвижно уставившись на предмет своего обожания. Что тоже было немаловажным фактором - этот парень был психологически готов остаться в селении ради Эматы.

На второй день я подсел, а точнее подстал, так как сидеть в трактире было не на чем, к избранному мной обознику. Людей в трактире было уже меньше, но за его столом стояли еще двое местных. Вскоре они допили свое пиво и удалились восвояси. Обозник не спешил, как и его товарищи, он сидел до самого закрытия трактира, а затем они все вместе отправлялись в транспортал, где и проводили ночь.

Я начал издалека, типа, почем овес в ваших краях и какие виды в этом периоде на урожай овощей. В общем, обычный треп ни о чем конкретно. Сначала он слушал меня рассеянно и отвечал короткими фразами, не содержащими никакой полезной информации. И все время поглядывал на дверь, ведущую в кухню. Ясно, ждал Эмату, которая сегодня куда-то запропастилась.

Но вот пухлощекая дочь старейшины, наконец, появилась и, завидев меня, направилась прямиком к нам, чтобы поинтересоваться, что я хочу заказать. Ко мне здесь было особое отношение, а Эмата и вообще просто таяла при виде моей персоны. Пока она оживленно щебетала, едва не касаясь плечом моего неразговорчивого собеседника, тот натурально обалдел и застыл безмолвным изваянием.